Как часто вы летаете во сне?.. Часто? Вам, наверное, ещё нет и 17-ти… Что? 32 и двое детей? Странно, обычно в этом возрасте уже твёрдо стоят на земле и уверенно шагают по ней к строго намеченной цели. Ведь это же так не солидно и безответственно, порхать в небесах как какая-нибудь глупая перепёлка. Хотя… За ворохом повседневных дел и забот я забыл отметить тот момент, когда я перестал летать. Мне просто было не до этого. Учёба, работа, личная жизнь давно вытеснили из моей жизни всё субъективное и находящееся где-то там, за гранью измерений. Пожалуй, только музыка иногда мне напоминает о том времени, когда пространство вокруг меня наполнялось мириадами звуков, стоило только хотя бы мельком взглянуть на небо. Не хватало ни музыкальной грамоты, ни техники владения инструментом для того, чтобы материализовать то, что вмещает сердце. Возникало такое чувство, как будто ты стоишь босиком на едва мокрых камушках, а перед тобой океан того, что тебе предстоит постичь. И от близости и неизбежности этого постижения ты проникался восторгом и любовью к этому бесконечному океану пространства всего сущего. И пространство отвечало взаимностью, наполняя песни мудростью и познанием. И требовало только одного: чтобы сердце по-прежнему вмещало больше того, что могут зафиксировать техника и грамота. Но мудрость и познание — это опасные вещи. Есть шанс, что тебя сожгут на костре, продадут в рабство, распнут или ты закончишь своё существование в изгнании и нищете. Многим ли «мудрецам» хватит мудрости принять всё это как должное? В те времена, когда я умел летать, я многое не умел принять. Я делил людей на две категории: механики и пилоты. Пилоты — это те, кто не мыслит себя без полётов, без погони за призрачными бликами дальних миров. Они не понимают, зачем нужно находиться на конечной земле, когда над тобой бесконечное небо. Пилотам неважно, на чём лететь, их не мучают вопросы безопасности и ресурсных возможностей, главное, как можно быстрей и выше. Они не знают, как устроен их самолёт и считают парашют бесполезной вещью. Многие из них искренне верят, что можно выйти в окно и не упасть… Механики же, напротив, неплохо разбираются в устройстве самолёта, могут рассчитать траекторию полёта и даже предложить пилоту наиболее оптимальный вариант с учётом коэффициентов надёжности и метеоусловий. Часто механики лучше самих пилотов могут сформулировать цель полётов, но механики чётко понимают: для полётов существуют пилоты и даже не помышляют о том, чтобы самим подняться в небо. Механики всегда делают только то, что умеют, и очень удивляются, когда результат превосходит их ожидания. Для пилота же потеря чувства, что «небо становится ближе с каждым днём» равносильна падению. После такого «падения» большинство пилотов больше не рискуют подняться выше своей головы. Но тяга к полётам где-то в потаённых глубинах души не даёт им спокойно доживать свою жизнь.
Я не помню, когда во мне проявились черты механика. Возможно тогда, когда перестал летать во сне. А может, после случая, когда на каком-то из фестивалей и конкурсов какой-то именитый бывший пилот сказал мне, то, что я приношу в сердце из полётов, никому не нужно и непонятно, «мимо кассы». По-своему он прав. Как механик. Как человек, который боится выйти в окно или нажать педаль газа, закрыв глаза… Недавно я встретил большего в прошлом пилота, нежели я. Но однажды он не поверил, что, выйдя в окно, он не упадёт… Он упал гораздо ниже. Он потерял способность летать. Мы теряем эту способность незаметно для себя и так и живем, не понимая, чего же нам не хватает. Всё-таки не хватает… Как тогда жить? Есть несколько вариантов:
- Постараться стать хорошим механиком, научиться просчитывать и зарабатывать, и, может, когда-нибудь на вас снизойдёт озарение (правда, к тому времени озарение может оказаться для вас «мимо денег» и тут уж вам Бог судья — второй шанс даётся редко, а третий никогда);
- Потихоньку спиваться, жалея себя и злясь на беспощадную судьбу;
- Выйти в окно и напоследок пропеть: «мир вашему дому». Это достаточно благородно, но хуже, если этот пункт является продолжением пункта «2», исходящего из пункта «1», тогда…
Я всё чаще прихожу к мысли что Любовь (даже к женщине) и Вера (лучше всего в Бога) это и есть те крылья, которые мы теряем вместе с детством, это пункт «4», самый верный. Самый трудный для исполнения. И, в сущности, неважно — пилот ты или механик, главное — не потерять это чувство «когда небо становится ближе с каждым днём»…
Игорь Абакумов. 5 февраля 2002 г.